Павел Делонг (польск. Paweł Deląg). Родился 29 апреля 1970 года в Кракове. Польский и российский актёр.
Павел Делонг родился 29 апреля 1970 года в польском Кракове.
Его семья — выходцы из т.н. Восточных Кресов, из Галиции — из бывшего австрийского, затем польского города Станислав (ныне это украинский Ивано-Франковск).
У него есть младшая сестра Дорота.
Его родители а также многие близкие родственники — музыканты. Однако сам он в детстве увлекался спортом и не задумывался о профессии, связанной с искусством.
Учился в лицее №15 имени Марии Склодовской-Кюри, который окончил в 1989 году.
После школы поступал в несколько вузов, причем, на специальности, которые никак не связаны между собой — подал документы в Академию физической культуры, Ягеллонский национальный университет на юридический факультет и в Государственное высшее театральное училище имени Людвика Сольски. Во все поступил. Выбрал театральный вуз, который окончил в 1993 году.
Работал в варшавском народном театре имени Зигмунта Хюбнера. Его дебютом была роль Збойника Лабага в спектакле «Рисунки на стекле». Далее сотрудничал с варшавскими театрами «На свободе» и «Сцена для представлений», кельцеским театром имени Стефана Жеромского, вроцлавским Современным театром имени Эдмунда Виерсински, кельцеским Городским центром культуры.
Павел Делонг в молодости
В кино дебютировал в 1993 году и сразу у самого Стивена Спилберга — в знаменитой ленте «Список Шиндлера», сыграл роль сербского беженца Долека Горовица. Хотя роль была и небольшая, но она дала серьезный опыт для начинающего актера.
Далее были работы в лентах «Смерть на мелководье», «Молодые волки», «Получить из рядов», «Тайна Сагалы», «Шаманка», «Марион из Фауэ», «Киллер», «Слава и хвала», «Темные стороны Венеры», «Люби и делай…», «Золото дезертиров», «Европейские тигры», «Гнездовье», «В добре и во зле», «Пацаны не плачут» и других.
В 2001-м сыграл одну из главных ролей — Марка Виниция — в экранизации романа Генрика Сенкевича «Камо грядеши?».
После этой роли в том же 2001 году Павел Делонг получил премию «Teleamor» как самый сексуальный актер по мнению читательниц польской версии газеты «Теленеделя».
Павел Делонг в фильме «Камо грядеши?»
В 2001 году Павел Делонг попробовал себя в качестве музыканта и певца — вышел его студийный альбом «Поговори со мной еще», записанный совместно с певицей и композитором Юстиной Стечковской. Музыку ко всем песням написала Стечковская, а в качестве текстов были использованы стихи мировых поэтов, таких как Шекспир, Норвид, Кофта и других. Однако коммерческого успеха эта пластинка не имела.
В 2005 году актер был участником второго сезона программы «Танцы со звездами» на польском канале TVN, где выступал в паре с польской танцовщицей Доминикой Кублик-Марзес и, дойдя до 5-го эфира, занял 7 место.
С 2008 года активно снимается в фильмах и сериалах, создаваемых в странах СНГ — России, Белоруссии, Украины. Хотя и в иностранных фильмах он также продолжает играть.
Запомнился по своим работам в военной драме «В июне 41-го», приключенческом фильме «Ключ Саламандры», мистическом сериале «Ангел или демон», военном сериале «Снайпер. Оружие возмездия», криминальном боевике «В твоих глазах», мелодраме «Жена Штирлица», сериале «Тайна сложного шифра», «Покушение», «Немец», «Поцелуй Сократа», «1812: Уланская баллада», «Отдел СССР».
Далее последовали такие полюбившиеся зрителям ленты как «Единственный мужчина», «Семин», «Брак по завещанию. Возвращение Сандры», «В твоих глазах», «Двое», «Вторая любовь», «Искупление», «Выйти замуж за генерала», «Ледников», «Пляж», «Цугцванг», «Предмет обожания», «Черная река», «Офицерские жены», «Иные».
Павел Делонг в сериале «Брак по завещанию. Возвращение Сандры»
Павел Делонг в сериале «Выйти замуж за генерала»
Павел Делонг в сериале «Иные»
В 2016 году на экраны выходит историческая сага режиссёра Андрея Кравчука «Викинг», в котором Павел Делонг исполнил роль Анастаса. Лента повествует о приходе к власти князя Владимира Святославича, будущего крестителя Руси.
Актер свободно говорит на русском, английском, французском языках.
С некоторых пор стал работать без дубляжа в отечественных лентах — зритель привык к его небольшому акценту и даже обнаружил в этом некий шарм.
О работе в России актер говорит: «Это всегда было моей мечтой — работать на разных кинорынках и исполнять роли на разных языках. На Западе кинематографисты просто работают иначе: там более серьёзный подход к подготовке. В России всё делается в последний момент. Не всегда, конечно, но достаточно часто. В России я всегда готов к жёстким условиям работы и одновременно — к импровизации, потому что до конца многое не продумано. Однако могу сказать, что русская актёрская школа — одна из лучших в мире. Актёрам приходится работать, полагаясь на свою интуицию и логику. И отношения на площадке всегда более эмоциональные. Я много хорошего получил от русского кинематографа, от русского кино. Скажу больше — от России в принципе. Я благодарен за эту встречу с русским кинематографом и с русским зрителем».
Стоит отметить, что на его родине — в Польше — Павлу Делонгу часто выставляют претензии за его активную работу в российском кино (см. ниже интересное интервью актера изданию Wprost).
Павел Делонг
Рост Павла Делонга: 187 сантиметров.
Личная жизнь Павла Делонга:
Был женат на Катажине Гайдарской (Katarzyna Gajdarska), польской актрисе театра и кино. Она на 4 года старше Павла (род. в 1966).
В 1992 году у них родился сын — Павел Делонг-младший. Он также делает карьеру актера.
Затем брак распался. Как пояснял актер, из-за постоянных разлук, связанных со съемками обоих супругов.
Катажина Гайдарска — бывшая жена Павла Делонга
Павел Делонг с сыном
Состоял в отношениях с актрисой Екатериной Архаровой. После расставания они остались друзьями.
Павел Делонг и Екатерина Архарова
На протяжении нескольких лет проживает в фактическом браке с Эммой Киворковой-Рачковской. Несколько раз были объявления о предстоящей свадьбе, однако пара расставалась. Затем опять сходилась.
Эмма — врач-стоматолог, совладелица варшавской клиники Villa Nova Dental Clinic, по происхождению армянка, свободно говорит на польском, английском и русском языках.
Павел Делонг и Эмма Киворкова-Рачковская
У актера есть младшая сестра — Дорота Делонг (родилась 7 августа 1972 года). Она актриса и телеведущая.
Училась во Вроцлаве в Высшей Государственной Театральной Школе. В 1999 году, закончив учёбу, Дорота начала сниматься на киностудиях Польши. Принимает активное участие в различных проектах на телевидении, а также играет в театральных постановках. На счету у Дороты более десятка фильмов и спектаклей.
Павел Делонг с сестрой Доротой
Павел Делонг — фанат активного образа жизни. Любит кикбоксинг, футбол, волейбол, прогулки на лошадях. Также увлекается чтением, ходит в театры.
Фильмография Павла Делонга:
1993 — Список Шиндлера (Schindler’s List — США) — Долек Горовиц
1995 — Молодые волки (Młode wilki — Польша) — «Бедрона»
1997 — Люби и делай, что хочешь (Love and Do What You Want / Kochaj i rób co chcesz — Польша, США) — Дарек
1997 — Марион из Фауэ (Marion du Faouët, chef de voleurs / Marion du Faouët — Польша, Франция) — Прево
1997 — Молодые волки 1/2 (Młode wilki 1/2 — Польша) — «Бедрона»
1997 — Слава и хвала (Sława i chwała — Польша) — Неволин
1997 — Тёмная сторона Венеры (Ciemna strona Wenus — Польша) — парень
1998 — Золото дезертиров (Zloto dezerterów — Польша) — Витольд Кицмиц
1999 — Европейские тигры (Tygrysy Europy — Польша) — Яцек Лясковский
1999-2012 — В добре и в зле (Na dobre i na złe — Польша) — Станислав Джевецкий
2000 — Пацаны не плачут (Chlopaki nie placza — Польша) — Ярек Псикута
2000 — Сезон лохов (Sezon na leszcza — Польша) — любовник Виолы
2001 — Камо грядеши (Quo Vadis? — Польша, США) — Марк Виниций
2002 — Хакер (Haker — Польша) — Даниэль
2004 — Кабаны (Dziki — Польша) — Шварц, человек Птасёра
2006 — Я вам ещё покажу! (Ja wam pokażę! — Польша) — Адам
2007 — Тайна секретного шифра (Tajemnica twierdzy szyfrów — Польша) — коммандер Ховард Компейн
2008 — В июне 41-го — капитан Отто Регнер
2008 — Дом (House — США) — Лавдале, офицер
2009 — Сёмин — Томаш
2009 — Снайпер. Оружие возмездия — Стас Михайловский (озвучание — Владимир Антоник)
2009 — 2011 — Цвет счастья (Barwy szczęścia — Польша) — Лукаш Халицкий, владелец автокомиссионки
2010 — Единственный мужчина — Поль Тьерри
2010 — Лицензия на воспитание (Licencja na wychowanie — Польша) — в роли самого себя
2010 — Покушение (Беларусь) — Бертран Луазон
2011 — Брак по завещанию. Возвращение Сандры — Костя Суворин, в титрах как Павел Делаг (озвучание — Алексей Фатеев)
2011 — В твоих глазах — Евгений Поляков, художник-аэрограф
2011 — Вторая любовь — Игорь
2011 — Выйти замуж за генерала — Александр Карташов
2011 — Двое — Паша
2011 — Ключ Саламандры (The Fifth Execution — Нидерланды, Россия, США) — Иван
2011 — Немец (Беларусь) — Курт Шерхорн
2011 — Судьба Рима (The Destiny of Rome — Франция) — Марк Антоний
2012 — 1812: Уланская баллада — Анджей Ледоховский
2012 — Жена Штирлица — Роман Звягинцев
2012 — Искупление — Андрей Томашевский
2012 — Комиссар Блонд и Око справедливости (Komisarz Blond i Oko sprawiedliwości — Польша) — Марек
2012 — Отдел «С.С.С.Р» — Раймонд Ильвес
2013 — Ангел или Демон — Олег Яковлев
2013 — Ледников — Колин Доусон
2014 — Пляж — Сергей Парамонов
2014 — Чёрная река — Верийский
2014 — Предмет обожания — Борис фон Дидериц
2014 — Офицерские жёны — Петер Ангер
2015 — Иные — Олег Сорокин, оперуполномоченный
2016 — Викинг — Анастас
2016 — Отель последней надежды — Дэн Уолш
2016 — Источник
2016 — Всё или ничего (All or Nothing / Všechno nebo nic) — Быстричан
2016-2017 — Подруги (Przyjaciółki) — Виктор Елиньский
2016 — Каприз судьбы (Kaprys Losu) — Артур
2017 — Звёзды (Gwiazdy) — Ханс Филльмайер
2017 — Двое против смерти
2017 — Две короны (Two Crowns / Dwie korony) (документальный) — Влодзимеж Яковский, ксёндз
2017 — Сальса — Петр
2017 — Каспий 24
2018 — Красота требует жертв — Кирилл, следователь
2018 — Макбет (Macbeth) (короткометражный) — Макбет
2018 — Пляж. Жаркий сезон — Сергей Парамонов
2019 — Чёрный пёс — Андрей Рубцов
2020 — Легенда Феррари — Максимилиан Эрмлер
Интервью Павла Делонга польскому изданию Wprost
Wprost: – Где вы сейчас находитесь?
Павел Делонг: – В Петербурге. У меня ночные съемки. Потом я поеду на Украину, в Киев, тоже сниматься.
– Вы написали мне sms-сообщение.
– Да, написал. Потому что я внимательно прочел ваше интервью с Кристиной Курчаб-Редлих (Krystyna Kurczab-Redlich), которое меня поразило.
– Вас разозлило, что многолетняя польская корреспондентка в России сказала: «Я беседовала с ним в телестудии перед Олимпиадой в Сочи. Он был возмущен тем, что я говорю на тему Путина. Он зарабатывает там невообразимые деньги и стал уже очень богатым и популярным в России человеком. Он не оказывает влияния на польскую культуру, не играет роли какого-то моста и не лоббирует в Польше в пользу России, а просто занимается своей карьерой».
– Меня это разозлило, так как вы намекали, что я боюсь. Вы спровоцировали ее на эти ответы. Впрочем, Кристина Курчаб-Редлих уже не в первый раз пытается меня дискредитировать, говоря, что я предатель, что я занимаю пропутинскую позицию. А это с огромной радостью подхватили некоторые польские таблоиды.
– А вы не такой.
– Нет. В мае прошлого года на моей страничке для поклонников появилась моя фотография в российской военной форме. Но разместил ее не я, а одна из групп моих российских поклонников.
– Я помню, с медалями за Афганистан.
– Вы опять повторяете неправду. Я не очень хорошо разбираюсь в наградах, но, если я не ошибаюсь, на фотографии был только нагрудный знак за окончание военной академии. Вопрос: когда я играю немца и ношу, например, железный крест, я оскорбляю чьи-нибудь чувства? Так мы далеко зайдем. Таблоиды устроили шум, будто я состою на службе России, подлизываюсь к Путину. Но я ни к кому не подлизываюсь. Таков мой ответ. В нашей стране мы продолжаем поиски врагов. Меня поразило, как мало надо, чтобы развязать истерию. А особенно шокировало меня то, как легко манипулировать людьми. Я оказался подходящим человеком на роль врага, делающего карьеру в стране, которой управляет Путин. А вы знаете, в скольких и каких мундирах я играл: и в немецком, и в американском, и в польском. Но почти никто не обратил внимания, что на следующей фотографии на той же странице, которую я повесил в тот же день, 9 мая, были изображены мчащиеся кавалеристы с подписью «Прекрасная польская кавалерия». Это был мой комментарий. Я не мог удалить ту запись, потому что оскорбил бы этим чувства не только русских, но и украинцев, белорусов, татар и многих других.
– Почему?
– Потому что 9 мая для многих в России – это не только день Победы, но день памяти тех, кто погиб на войне, а этих жертв было очень много. И это следует уважать. Очень легко совершить ошибку, не зная реалий, то есть обычаев данной страны. В России и странах бывшего СССР очень многим нравится то, что я делаю, и они очень мило это выражают. На одном Facebook есть четыре моих фан-клуба, и когда в дни государственных праздников…
– Российских?
– Да, российских. В эти дни, например, в День защитника отечества, они присылают мне поздравления. 9 мая — тоже. Я работаю там, и меня воспринимают как польско-российского актера…
– А не как поляка, который работает в России?
– Я воспринимаю себя так, хотя я одновременно работаю во Франции, а в ближайшее время начинаю съемки в польско-чешско-словацкой картине. Но там, в России, меня считают польско-российским актером. Я не в силах на это повлиять. Меня принимают за своего. На 9 мая я устраивал интернет-чаты с моими поклонниками и старался объяснить, что для поляков их День Победы, на котором базируется миф СССР и сила современной России, – это, скорее, символ очередного порабощения, день, в который мы, на самом деле, утратили независимость, символическая дата начала в Польше гражданской войны. Я объясняю им, что для нас Вторая мировая война закончилась де-факто в 1989.
– Вы помните, что несколько лет назад Владимир Путин назвал распад Советского Союза крупнейшей геополитической катастрофой XX века.
– Я помню, это был шок. Я еще вернусь к теме исторического сознания. Когда-то польские СМИ интересовались исключительно моей личной жизнью, и я попался в ловушку образа «дежурного героя-любовника». А сейчас вы пытаетесь завести меня в другую ловушку.
– В какую?
– В политическую. Журналисты звонят мне и просят дать комментарий на тему польско-российских отношений, президента Путина, ситуации в Крыму…
– Вы работаете в основном в России и за российские (преимущественно государственные) деньги.
– Я уже сказал, что работаю не только в России. Я не политик, не публицист, не чье-то доверенное лицо. Почему в нашей стране так легко манипулировать общественным мнением, убедить в том, что Делонг хочет подлизаться к Путину? Это не имеет ничего общего с реальностью.
– Ангела Меркель сказала, что Путин утратил связь с реальностью.
– Я говорю сейчас не о политике, а об охоте на ведьм, которых удобно сжигать на костре. Что касается моих якобы пропутинских взглядов, я отправил вам ссылку на трейлер французского фильма об убийстве Анны Политковской. Я сыграл в нем в 2010 году.
– Кого?
– Российского оппозиционного журналиста, друга Анны. Я сомневался, соглашаться ли мне на эту роль. Я сомневался, получу ли я после этого российскую визу, и даже позвонил своему знакомому российскому кинопродюсеру с вопросом, впустят ли меня в Россию, если я сыграю в фильме о Политковской. Он рассмеялся и сказал: «Ты думаешь, что большой медведь обратит на что-то такое внимание?» Тогда я был во власти стереотипов, я хуже знал Россию.
– Вы встречались с Путиным?
– Нет, я играю здесь в фильмах, а не встречаюсь с политиками. А фильм о Политковской в России можно было скачать в интернете. Потом его заблокировали. Мне никто не диктует здесь, что говорить, я сам выбираю, с кем сотрудничать, в каких картинах играть. Сейчас я работаю в совместном российско-украинском фильме. Вы можете себе такое вообразить?
– С трудом.
– Этот продюсер снимал сериал «Анна Герман». Покажите мне польского актера, который бы отказался сыграть в таком фильме?
– Вы были там единственным поляком?
– Да. Я играю немца — врача, спасающего еврейскую девушку. Сюжет разворачивается во время Второй мировой войны.
– Вы играете по-русски? Я спрашиваю, потому что Даниэль Ольбрыхский (Daniel Olbrychski), который отказался от своих обязательств в России, заявил, что русский язык ассоциируется у него теперь с агрессивной военной риторикой господина Путина.
– Жест Ольбрыхского очень важен. Однако не следует забывать о другой важной вещи: договор на участие в этом фильме я подписал много месяцев назад, разорвать его сейчас было бы очень сложно, потому что за ним стоят серьезные обязательства. Я предполагаю, что в случае господина Ольбрыхского административно-финансовый аспект был не настолько существенным. Я – простой винтик в кинематографической махине, я не мог бы бросить сотни людей, с которыми я сейчас работаю, с которыми меня связывает договор. Если кто-то от меня этого ждет, то он не дождется.
– Я думаю, что вас считают пропутинским актером как раз из-за Ольбрыхского.
– Об этом следовало бы спросить его самого, но мне так не кажется. Я солидарен с тем, что с конца ноября происходит на Украине. Я был недавно в Киеве, на Майдане – после провозглашения правительства Яценюка. Там лучше всего заметно, как старый, преисполненный ностальгией режим с имперскими корнями сталкивается с европейскими ценностями. Я работал на Украине в 2012 году и думал, что этот народ лишился стержня, утратил идентичность. И вдруг оказалось, что у них есть силы, что они хотят перемен, справедливости.
– А президент Путин говорит, что это фашисты, которые проходили обучение в Польше.
– Я говорю не об этом. Вы ведете разговор, придерживаясь одной линии, одной концепции. А одновременно упрекаете в том же самом Россию. Украинцы вернули себе чувство собственного достоинства. А россияне… Они считают, что Украина – это их земля, сердце Киевской Руси, их культура и «братский украинский народ». А мы говорим «Литва! О родина!» (А.Мицкевич, поэма «Пан Тадеуш»). Где, значит, находится польское сердце?
– Но мы не захватываем чужих территорий.
– Однако захватывали. Пилсудский (Józef Piłsudski), кажется, в 1920 году отправил генерала Желиговского (Lucjan Żeligowski) занять Вильно. И как чувствовали себя литовцы? А сейчас Вильнюс – столица Литвы.
– Но господин Делонг!
– В октябре 1938 года мы заняли Заользье, и снова вошли в Чехословакию в 1968 в составе войск Варшавского договора.
– Но ведь вторжение в Чехословакию инспирировал Советский Союз.
– Я говорю это затем, чтобы мы помнили, что присваивают себе разные народы, и что присваивает Россия в контексте Украины. Скажу честно, у меня сердце кровью обливается, когда я бываю во Львове. Вся моя семья – из Станиславова. Но я не требую, чтобы Украина отдала Львов Польше. Границы были определены в 1945, и точка. А Россия отдала Крым Украине в 1954. Я считаю, что передвижение границ – это опасное дело.
– Я смотрю на это через призму циничных выступлений Путина.
– Я не понимаю этого польского удивления действиям Путина и реакции россиян. Он уже давно не скрывал своих планов, а у большей части российского населения — довольно консервативное историческое и политическое сознание.
– Как вы выдерживаете в такой обстановке?
– Российское общество меняется, эволюционирует. В Польше кто-нибудь помнит, о том, что два года назад во время президентских выборов были антипутинские манифестации?
– Их быстро разогнали, а демонстрантов посадили в тюрьму.
— Но люди вышли на улицы! Россияне знают, что государство, власть – это враги гражданина, и они каждый день ведут «борьбу» с этим государством в будничных делах: например, не платят налоги. Каждый предусмотрительный россиянин выводит свои деньги в европейские банки (настолько мало доверяя своему государству), учит детей за границей. Но одновременно россияне чувствуют, что Россия – большая и сильная, что она встала с колен, что ее гражданином быть не стыдно. Они гордятся именно этой великой Россией. С европейской точки зрения эту страну понять невозможно. Нас разделяет стена, которая не в последнюю очередь состоит из предубеждений.
– Я не понимаю: вы пытаетесь их оправдать, говорите, что это какой-то избранный народ, которому позволено больше, чем другим?
– Это ваши слова, что им больше позволено, и что они избранный народ. Я только стараюсь их понять. У меня здесь много друзей, больше, чем в Польше. На день рождения одного из них мы поехали в Рим. Мы долго обсуждали место России в европейской культуре, роль России в мире, и часа в три утра один из участников нашей компании произнес: «Наша матушка-Россия всегда защищала народы, которые она брала под свое крыло». И тут одновременно встали трое: моя невеста-армянка, продюсер-украинец и я. И Эмма говорит: «Ты скажешь еще, что в Катыни польских офицеров выстрелом в затылок убивали немцы?» И что мы услышали? Конечно, немцы. Я добавлю только, что это был вполне образованный человек. Для меня это был шок. Тогда я понял, каково историческое сознание россиян.
– При Ельцине в учебниках российской истории Катынь упоминалась. Путин велел ее вычеркнуть. Вы об этом знаете?
– Знаю. В своих разговорах с россиянами, со зрителями я говорю об истории, о том, что нас отличает. Наша роль – изменить их мышление.
– Что вы такое говорите? Там живет 140 миллионов человек, и большинство из них крайне консервативны в политическом и историческом плане.
– Но бывают инициативы, которые исходят от россиян и отвергаются поляками.
– 2015 год был объявлен Польско-российским годом, никто ничего не отвергает: министры культуры и иностранных дел, несмотря на политическую обстановку, не отменили никаких мероприятий. Так что я бы не волновалась.
– А я волнуюсь. Потому что одна польско-российская картина как раз из-за этой обстановки точно снята не будет. Российский продюсер показывал мне сценарий, который по своей форме напоминает польский фильм «Колоски» (Pokłosie). Сюжет рассказывал о российской семье, которая узнает однажды о страшном прошлом дедушки, который служил в НКВД и расстреливал польских офицеров. Вы можете себе представить, что россияне хотели снять такой фильм?
– Кто собирался его финансировать?
– Государство. Софинансировать.
– Очень странно. Ведь Путин издал указ о недопустимости представления истории на основе негативных фактов.
– Со стороны российского руководства согласие на создание такого фильма было. Сейчас из-за политической ситуации они отказались от этой идеи, нам сообщили, что сейчас не самое подходящее время для такой ленты. Но будет сериал о 80-х годах в Польше и России. В нем будет рассказываться о молодой польке из семьи оппозиционеров и молодом русском – сыне высокопоставленного члена партии. Их любовь разрушают польские и советские спецслужбы. Это подлинная история. Я надеюсь, что сериал будет снят.
– Тоже за государственные деньги?
– Да, Первого канала. Польское телевидение интереса не выразило. Политическая обстановка здесь ни при чем, дело было задолго до крымских событий. Однажды я привез в Польшу проект сериала «Анна Герман», он тоже никого не привлек.
– На прошлой неделе российский государственный телеканал делал в Польше репортаж о поляках, обучавших украинских фашистов. Вы представляете?
– Я осознаю, что российское телевидение делает программы такого рода. Я только пытаюсь показать вам то, что происходит внутри России. Я оказался здесь не по собственной воле: в Россию меня привели жизненные обстоятельства.
– Раньше вы говорили, что в Польше потратили зря десять лет своей профессиональной жизни.
– В 2004 году я начал играть во Франции, потом были Украина, Россия, Белоруссия. Я смог профессионально ожить только за границей. Скажу откровенно, я ни о чем не жалею. Я не снимался ни в одной антипольской картине, чего не могут сказать о себе некоторые другие польские коллеги.
– Вы имеете в виду фильм «1612» с Михалом Жебровским (Michał Żebrowski)?
— Или, например, «Волчье солнце», в котором есть отчетливые антипольские мотивы. (Это история о молодом чекисте, который в 1924 году попадает на территорию Польши, чтобы предотвратить вторжение войск «белых».) Однако я считаю, что нам следует создавать общую польско-российскую культурную платформу. Мы не можем изменить географию: Россия всегда будет нашим соседом. Одновременно я вижу, что некоторые российские авторы очень хотят разобраться с историей. По другую сторону находятся СМИ, которые работают как огромный пропагандистский станок. Но и мы в польских СМИ прибегаем к пропаганде. Вернусь еще раз к моему разговору с Кристиной Курчаб-Редлих об Олимпиаде, который состоялся еще до событий на Майдане, до обострения политической обстановки. Госпожа Курчаб-Редлих огульно обвиняет всех россиян. И это предвзятость.
– Мне кажется, она обвиняет не россиян, а Путина.
– В данном случае россиян тоже. Это как если бы россияне нападали на организацию ЧЕ-2012 в Польше. Поляки тоже любят порой ударить себя в грудь и заявить, что мы не такие белые и пушистые. Я знаю, что с вашей помощью могу обратиться не только к польским, но и к российским читателям, потому что это интервью могут перевести на русский. Вы знаете, в России я не слышал ни одного дурного слова о поляках, со мной не было никаких неприятных историй из-за моей национальности. Никто не говорил мне в спину: «Этот полячишка». Максимум – «пшек» – от того, как мы шипим, говоря по-польски. Обычные русские уважают поляков. А уважают ли обычные поляки русских? Политическую оценку я оставлю политикам. Хотя, скажу, чтобы не осталось недоговоренностей, что я оцениваю эту ситуацию однозначно и негативно отношусь ко всем действиям Путина, нацеленным на изменение границ Украины. Война за территории – это что-то из Средневековья.
– Я повторю за Адамом Ротфельдом: это не война за территорию, а война за власть над умами.
– Разумеется. Можно наблюдать следующее явление: два сталкивающихся друг с другом сознания. Одно – демократическое, проевропейское, а второе – из XIX века. Возможно, поэтому Путин опасается, что происходящее на Украине может в любой момент перекинуться на Россию. Но я бы хотел остановиться на нашей стране. У нас нет выбора, нам нужно стать сильным государством. Ведь Россия воспринимает только сильных – в экономическом, политическом, военном смысле – партнеров. А мы каждый год теряем тысячи поляков, которые покидают страну в поисках лучшей жизни. Я тоже уехал, хотя предпочел бы работать в Польше. Я считаю, что нашей стране нужно пройти процесс глубоких изменений, чтобы нам не пришлось больше испытывать перед Россией страх.
– Вы не собираетесь просить российское гражданство?
– Нет. У Жерара Депарье были на это причины, в основном налоговые. Хотя, мне кажется, он немного сошел с ума (Павел Делонг отвечает на телефонный звонок, говорит на прекрасном русском). У нас десять минут. За мной сейчас приедет водитель, я еду на съемки.
– Скажите под конец, что вы думаете о президенте Путине.
– Гораздо интереснее, что думают о нем россияне.
– Но вы поляк.
– Но я знаю, что они говорят, думают. Они считают, что это лидер, который им нужен. Они верят, что только сильный человек способен сохранить порядок в их стране. Мировые политики, в том числе польские, долго считали Путина гарантом стабильности. По мнению россиян, он поднял Россию с колен. Россия не знает другого режима, кроме авторитарного. Может быть, нужно уважительно отнестись к выбору ее граждан? Хотя агрессию я не приемлю. Но если мы все будет только протестовать, между нашими странами не будет диалога. Позвольте мне оставаться мечтателем и верить, что будет мир. Я вам еще кое-что расскажу. Россияне хотят сделать фильм под названием Destination Mars. Я выступаю в качестве продюсера от Франции. Есть сценарий, сюжет рассказывает о путешествии на Марс в 2020 году. На одном корабле оказываются русские, американцы, французы, немцы, китайцы.
– А поляки?
– И один поляк, которого буду играть я. Всем этим людям придется вместе работать, они представители одной планеты, одного вида. Конечно, будут моменты враждебности, напряженности. Но закончится все хорошо.
– Вы сказали, что вы мечтатель. Это немного наивная позиция.
– Фильм «Аватар» рассказывал о поиске лучшего мира.
– Только выйдя из кинотеатра, мы видим аннексию Крыма и угрозу войны.
– Или мы друг друга поубиваем, или постараемся жить по-другому, более мудро. Для этого необходима сила и большой запас политического реализма. Но мне кажется, что у Польши сейчас нет ни того, ни другого. Мы, судя по всему, забыли, что в 1939 году Запад нас предал. И не только в 1939, в 1945 тоже. А если бы мы воспользовались нашим историческим шансом в XVI и XVII веках, возможно, сейчас существовала бы Речь Посполитая трех народов – польского, литовского и русского.
– Если начнется война, вы останетесь в России?
– Мой дом – в Польше. Вторая мировая была войной двух идеологий. Сейчас война идет за деньги, а за них умирать не стоит.
– То есть в случае чего вы готовы отказаться от российских денег?
– Вы не поняли, о чем мы все это время говорили?
